- Месяц тому... - пожал плечами Этроск... отворил дверь таверны...
Сразу же налетели стражи, на глаза упала тьма. Очнувшись, графиня обнаружила себя в темноте... сырости. Воздух был спёртый, затхлый... пахло плесенью и камнем. Оков не было, только болела правая рука, да сухость во рту не давала покоя. Темно, хоть глаз выколи.

Сверкнула молния...как показалось. Дверь открылась и тусклый факельный свет, оказался менее ослепительным. Вошёл дюжий мужик в кожаном переднике, вставил факел в подставку... Спустились ещё двое, тащили широкое резное кресло с красной обивкой. Человек, вошедший первым, тучный лысый амбал с широким ножом на поясе, с интересом рассматривал графиню. С явно скотскими мыслями, вытер пальцы о голый живот... обернулся.
- Хозяин... всё готово!

По лестнице, с достоинством чистокровного аристократа, спускался лорд Феофан. Уже с проседью, высокий, статный... Глаза смотрели хмуро, остро. Был он в дорогих одеждах тёмных тонов, брюки, сапоги... Видно, что не приехал на коне...врятли прибыл на карете.
Феофан сел, закинул ногу на ногу... стал сверлить девушку взглядом. После недолгого молчания, он махнул рукой кому то из своих людей. Принесли кувшин с вином, серебрянный кубок.
- Где он? - с нажимом спросил он, выжидательно глядя на графиню.

Феофан нахмурился. Пальцы, сжимавшие кубок, побелели...
- Где мой сын!? Я знаю  что он у вас, говори что вы с ним сделали или умрёшь сегодня же!

- В пыточную! - прорычал лорд Феофан, рывком встал и, развернувшись, направился к лестнице.
Мужичок в переднике, по совместительству палач, ухмышльнулся, открыл клетку. Графиню схватили, потащили ещё глубже в подземелье. Здесь дышать стало ещё труднее, стражи были на веселе, явно подвыпивши, но палач смотрел внимательно, ещё в начале заломил девушке руки и обмотал грубой верёвкой.
Маленькая тёмная комнатка. Со стены свисают цепи, небольшая жаровня с раскалёнными углями. но дубовом столе, как и пологается, весь нехитрый пыточный инвентарь. Зубила, ножи, пилки, ключья. Разной заточки, формы...
Лорд Феофан уже был там, сидел, свесив ноги, на деревянной коллоде. Бросил на девушку неприязненный взгляд, затем улыбнулся.
- Ну как.... сразу расскажешь?

- У тебя его куртка и сапоги! - взвизгнул Феофан, окончательно теряя над собой контроль, - Я проверил три раза! Клеймо на подошве моего личного сапожника!!!
Угрожающе придвинулся палач. Его помошник, щуплый парнишка в маске, уже сунул пару штырей в угли, заботливо переворачивая, дабы проколились полностью.

Феофан обернулся, шаря взглядом по своим людям. К слову, их тут было совсем не много...
- Кто...мог!? - поникшим голосом прошептал лорд, от чего некоторые из присутствующих нервно сглотнули. Перепады настроения у их хозяина случались... таким шототом, он как правило, велел сажать на кол или тащить на дыбу...
- Кто мог!? - рявкнул Феофан, спрыгнул со стола, ударил кого то по лицу. - Я тебе велел! Какой прислужник!?
- Не было при ней никого! - в страхе забормотал тот, - Рыцарь какой то переезжий, так он не из наших!
- Кто!?
-...
Немного придя в себя, Феофан вновь вернулся к девушке, - КТО!? ИМЯ!

- Она говорит не правду, - послышался тихий голос. Мардух медленно спустился с лестницы, встал в проходе, опираясь на посох. Феофан бросил на него пронзительный взгляд, лицо лорда расслабилось. Феофан вновь оскалился.
- Ты врёшь!!! Не может мой маг лгать мне! Даже если захочет... - закончил Феофан, милостливо кивнул своим помошнника.
Девушку схватили за руки, набросили железные цепи на запястья. Палач лыбился во всю морду, выбирал инструмент, любовно поглаживая отполированые его ладонями, ручки страшных инструментов...

- Во дура девка... - забурчал кто то. Феофан хмуро огляделся, шопот оборвался.
Маг стоял с самым невозмутимым видом, равнодушно озирая помещение. Явно, ему не нравилось,что заставили покинуть башню...
Поняв, что кто то бросает на него косые взгляды, он поднял сухую длань.
- Я Мардух... тебя, девушка, вижу в первый раз в жизни... впрочем, отца твоего знавал, но тебя... нет.
- А Арснед умер ещё прошлой весной, - напомнил лорду один из его людей, склонившись к уху.
Феофан всплеснул руками, окончательно растерявшись... Уже недоверчиво стал коситься на своих людей...