- Если я решусь ввязаться в политические вопросы, то приму ваше приглашение, как только Софи Триер окончит все дела в этом городе. Разумеется, вы понимаете, что в этом случае я всецело доверю вам свою безопасность... - разумеется, он понимал - Но это будет и немалым подспорьем к верному союзу... Впрочем, я пока не решила. Прошу простить.
Она дождалась пока он опустошит бокал, свой же опустила так же как и подняла, легко, естественно.
...
Дожидаться соизволения явиться того, кто ей действительно был нужен, она не собиралась. Мир воров не принимал ее. Она желала им лучшей доли, потому что внутри сама была такой. Но теперь ее колыбель не принимала ее. А потому несколькими минутами позже Регина уже направлялась к экипажу. Мудрая, взрослая женщина, дорогая и самоуверенная - такую маску надела. Ей оборачивались вслед мужчины, и шептали за спиной обличающе-язвительные речи женщины. Внутри она улыбалась - но снаружи ее лицо было смиренно-достойным, спокойным в своей уверенности, несколько отрешенным даже.
- Здравствуйте, Софи Триер. Арэйм Валь'Тассел должен ожидать... - ей даже не пришлось пускаться в очередной треп, так она называла эту часть, более предпочитая разговоры энергий обманывающего и обманываемого, к слову других энергий она не знала. Двухэтажный особняк контрастно смотрелся на фоне барачных лачуг, что свидетельствовало для нее о многом. Она видела много домов, и уже по расположению - немало могла сказать о хозяине.
- Лили... Ах, бедная, Лили! - Арэйм сжимал в руках письмо и не в силах был сдержать собственной горечи. Письмо было написано рукой его сестры.
- Да. О, мой друг,это действительно, ужасно. я видела как его арестовали. Они были так жестоки с ним. И ваша сестра. Одна с тремя детками. Прелестные малыши... Я выписала ей вексель.
- Конечно, я верну вам. И Вы. Вы ведь вернетесь обратно?
- Я не возьму обратно своих денег. Но вы можете передать ей письмо со мной. Я еду через три дня.
- Вы передайте ей еще...
Софи сложила в муфточку долговое обязательство и бриллиантовую брошь, почтенно попрощалась и вышла.
...
А через три дня Софи совершила то, ради чего приезжала.
- Простите... - приносил свои извинения Пьер Блан, неумело задевший ее руку, проходя мимо. Софи была очаровательна, особенно хороша, в день своего лучшего настроения, смиренна, но естественно удивлена и взволнована.
- Не стоит, пустое. - легко произнесла она, одарив его милейшей улыбкой на прощание.
Раннее утро обещало им прекрасный день.
Он хотел еще что-то сказать, но Регина была быстрее. Ей не нужно было больше разговоров, ей лишь нужен был момент. И она его создала.
...
- Сестра упоминает о ней в письме. Софи помогла ей. Ее лесопилки процветают... - Арэйн сидел в кресте кабинета Пьера, расслабленно,будто они говорили совсем о пустых вещах. Они были хорошими друзьями, им даже удалось стать истинно выгодными друг другу компаньонами.
- Ты не первый, кто говорит, что эта вдова - железная леди, знающая свое дело. Но не будем торопить события. Женщины не могут разбираться в этом лучше мужчин. И я все-таки склонен...
Этот разговор Регина не могла слышать, но она знала о нем. Потому что он обязан был состояться. Люди склонны платить за все. И их крайне редко стоит об этом просить. Он пытался вернуть ей долг, долг сестры и долг ее сочувствию ему.
...
Солнце находилось в зените. В зале было шумно.
Речь Пьера только начала набирать обороты, создавая вокруг тишину почтения к деньгам.
И в тишину зала, хрип его голоса вошла она, задержалась в дверном проеме и степенно-гордо проследовала на свободное кресло.
Он узнал ее. Женщину своего утра. И был удивлен. Ему казалось, что такой женщины здесь увидеть невозможно - легкой, ласковой, милой. Не было ей места в этой обстановке дележки барышей. Но она была здесь, а барыш следовало делить. Он оправился и продолжил.
Речь его, казалось, никогда не кочится. Она выдержала все, терпеливо, не шелохнувшись, только внимательно смотрели глаза.
- ... именно поэтому считаю важным определиться...
- Простите. - резонировала она его ритм речи, - Позвольте вмешаться. Суть кроется в качестве материала. Если вы оденете мокрую одежду, вряд ли испытаете что-то, кроме неудовольствия. Древесина должна правильно обрабатываться, ее необходимо шкурить и высушивать, прессовать в некоторых влучаях, не заклеивая дефекты, а выбрасывая некачественный материал.
Таким лицо Пьера видеть еще не удавалось. Она говорила то, в чем он был уверен сам. Та самая женщина утра говорила это. Он уже знал, кому отдает свое предпочтение.
Она более не заговорила. Он доиграл роль ведущего и решающего и отдал ей конверт с векселем на три тысячи золотом.
...
Софи прибыла в "Роскошь", сложила денежные бумаги вместе. Сожгла письмо Пьера к ней, видимо случайно оказавшееся в том же конверте, сожгла не читая. Приглашения Софи не примет. Софи просуществовала еще пару часов, пока обналичивала вексель Пьера. Потом Лили в другой конторе получила немалую сумму по долговому обязательству...
...
Экипаж нес  Регину в самый известный отель. У нее было в запасе только три дня. Столько продержится запах духов Софи в носу у Пьера.
...

Отредактировано Фе (06.06.2012 18:19:31)

Деспар. Союзная армия у моста

Трое человек у костра могли бы ничего и не услышать, если бы за минуту не вскинулась лошадь, оставленная в ивняке за костром. Возможно, их выдал блеск глаз, или зубов, обнаженных в оскалах, или же неожиданная тишь, упавшая на осенние приречные заросли - заткнулись даже крохотные речные цапли-кулыки, которые обычно нет-нет, да и взвякивали что-то во тьме. А может быть - запах.
Дозорные среагировали почти мгновенно. Один выхватил кинжал, вставая и готовясь к встрече противника, другой, не глядя откатился в сторону, вытаскивая меч, третий метнулся через костер к вещмешку, готовый убегать так быстро, словно от этого зависела его жизнь.
Она и зависела.

...А в одном из богатых шатров на этом же берегу вскинулась беспокойно черноголовая Мойра. Встала с импровизированной кровати, прошествовала мимо  жаровни и отдернула плотную ткань полога.
- Почему вечно, как только я усну, начинается беготня? - фыркнула она и вышла, как была - в богатом теплом халате - на улицу, окидывая недовольным взглядом лагерь. Он шевелился, зудел, как улей и не знал покоя даже после падения чернильной ночи. Слышалось бормотание, кто-то постоянно приходил и уходил, растаскивая бочонки из охраняемого склада с сифонами.
Мимо слонялись молодые маги в потрепанных плащах и длинных хламидах, им помогали воины в лентнерах и с бурдерами, где-то в отдалении крутились прачки.
"Все бабы - прачки" - ядовито подумала чародейка, потерла рука об руку и выдохнула пар. От лагеря, подчиненный инкантациям Старухи, потихоньку стал расползаться холод. Он нарастал очень медленно и в основном со стороны Криптольма, чтобы потом двинуться в к реке единым, не вызывающим подозрений, фронтом. И сковать ее льдом.
- Я доработал состав. Гореть будет даже вода. А берега полыхнут так, как вы еще не видели, госпожа.
Голос был скрипучий. Обладателя она тоже так прозвала - еще при первой встече почти неделю назад. Старуха потащила с собой своего друга-алхимика, и он крутился вокруг чародейки почем зря. А теперь, видимо, продолжал следить за тем, как солдаты и юные мажки поливали составом землю на второй линии возможного отступления. Потому, что берега реки уже были этим самым улучшеным составом основательно удобрены. Защитники изо всех сил стремились устроить из имеющихся преимуществ смертельную ловушку.
Так, например, за самим мостом был устроен из телег и постепенно достраивался гуляй-город. Он начинался недалеко от выезда с моста и первые несколько десятков метров всадников, решивших переехать его, ждал бы шквал и ливень стрел, а также деревянный еж, ощетинившийся наконечниками длинных копий и гизарм. За заграждениями из телег лежала еще небольшая полоса чеснока. Что было дальше, Мойра не интересовалась. Там должны были работать маги-огневики. Ее задача была именно передовые отряды. Следить за магической их поддержкой, следить за вражескими возможными магами, создавать видимость, что они спасутся. Считалось, что именно маги должны были прикрывать  отход.
Именно, что считалось.
- Долго ли ждать? - вопросила чародейка у подсвеченной кострами тьмы, потягиваясь. - Долго ли еще нам ждать?

Вартиано

- После того, как начнется битва за мост у Талери, мне придется уехать. Вне зависимости от того, будет Понтифик думать о вечном или нет. Позавчера я послал к нему некоторые из отчетов о армии Баядера. Хотя думаю, он и сам давно осведомлен об этой угрозе. Интересно, степняки станут выносить драгоценные оклады и требовать в подарок шитые золотом ризы наших дорогих хозяев, когда придут к городу? А крыши? Снял бы я позолоту с крыш?
Он определенно снял бы. И закупил на эти деньги осадные машины. Мысль об осадных машинах повела за собою другую, и Хэйт подумал, обновили ли машинный парк Криптхольма - все противоосадные орудия, чаны для масла и смол, а еще закупили ли достаточно торфу.
Многое вместо него делали его советники, но кое-какие военные заботы Хэйту приходилось тоже держать в голове. Например, о тех, которые не могут не ударить в спину. Или в живот... В общем, куда попадут. Империя его отца была разрушена, но ее границы оставались крепкими. До тех пор, как не пришла в движение Великая Степь.
- Вы со мной, Брент? Или предпочтете остаться? Признаться, я не могу гарантировать, что то, что вы увидите в Криптхольме будет красивым. Хоть сколько нибудь. Помимо борьбы за веру и против некромантов мне необходимо помнить о том, что есть еще степняки, язычники. И демоны. А знаете что? Степняков я опасаюсь больше.
Невесело отшутившись, он снова надолго заткнулся, втупившись в привезенные с собою тавлеи - часто сидел над ними так часами, забрасывая расчерченное поле хламом странного назначения. Прямо сейчас на поле стояли два конунга, их воины и армия коричневых пуговок. При чем, белые явно занимали меньше места, а черные были расставлены по правилам другой игры, выстроив так называемую "крепость". В крепости сидел черный огрызок сапожной подошвы. Возле конунга белых сил обретался голубой лоскут, а красный и вовсе лежал за границами игрового поля.
Хэйт то и дело этот красный кусок ткани мусолил.
День клонился к завершению, и все стучащиеся в двери оказывались лишь слугами и людьми короны - с бесконечным, казалось бы, потоком новостей. Разговоров о своих планах Король старался избегать все больше и больше, в основном оттого, что Брент уже был в курсе главной линии, а перемалывать все наново казалось скучным. Хотя кому-то могло поблазниться, что Без почти постоянно молчит, так как боится чужих ушей, по неизбывной привычке всего клера, запрятанных в стенах.

- Представление скорее не для него. Вернее, не только для него. Об этой встрече будут знать ордена. Те, которые могут что-то решать в войнах, а подчас намного больше, чем вся верхушка церкви. Кто-то из этих людей будет верен, прости за каламбур, вере своей, кто-то - просто жаден. Третьи найдут грядущие перемены прекрасной оказией для того, чтобы оторвать от первых двух. Коллегия понтификов тоже задумаются. А еще об этой встрече будут знать простые люди. Простые. невежественные, но очень верующие.
Я не жду, что понтифик вот так сразу и пойдет войной на Ашкара. Но я жду слух. Слух о величайшем кощунстве против веры, слух о том, что некросы поднимают из могил старых врагов Избавителя, дабы уничтожать веру в Него. И я хочу породить историю о том, как Король людей с непокрытой головой просил у Понтифика помощи. Как пришел и склонился перед троном его, словно простой воин и призвал спасать веру и души, и само спасение наше. Это все необходимо людям. Простым, невежественным, но очень верующим. Ибо хоть сколько бы ни жили они вместе с этими выродками, они боятся некросов. А чем больше люди боятся, с тем большим удовольствием они отправляют свой страх на костер. Мы же только дадим для них легенду и славную сказку.
Поджав губы, Без вздохнул и добавил уже без пафосной издевки:
- А чтобы ее создать, надо быть искренним и шевелить своим царственным задом. Я не могу отделаться только засланными в кабаки байщиками с неправдивой историей. Потому менестрели, сказители и банально подкупленные людишки выйдут с этой легендой только после аудиенции. Знаешь, будет даже лучше, если он откажет. Кто-то шустрый может решить, что на народной волне можно устроить...Реорганизацию. власти.

Вартиано

Король молча дождался, пока сгорит бумага и еще немного - пока сквозняк не развеет запах бумаги. Покой был ветреный, потому времени много не прошло.
За это время он успел прокрутить в голове варианты, один другого веселее. Совет Брента ему нравился. Нравился своей...темой. Давление, особенно такого рода, было веселым. Определенно пошли бы слухи. Разные. А кто-то слишком пытливый вполне мог бы узнать и о том, что Хэйт пытается устранить верховного. Исходов было много и совершенно разичных, но определенным плюсом было одно - весь этот омут с замшелыми липкими карпами зашевелится, словно бы к ним запустили щуку. Хэйт в принципе не против был сыграть эту роль.
- Войдите.
Вопреки ожиданиям за дверями был не слуга и не кто-либо из его свиты. "Выгнать или Нару отдать того, кто пропустил его без доклада?"
- Приветствую вас, Ваше святейшество. - не двигаясь с места и не склоняя головы проговорил Без. И с любопытством глянул на Брента - как себя поведет?

Вартиано

То, что клирик сел без его приглашения, Хэйт отметил для себя  галочкой. Как и то, что о нем не доложили. Сегодня же вечером кто-то из слуг отправится с собственным приговором к Нару, а пока же Без провел глазами человека, и довольно долго молчал после его вопроса, с лицом бесстрастным и спокойным, как у их Избавителя на иконах, которыми был густо завешан их покой.
- Позвольте узнать, как ваше мнение влияет на суть вопроса? - Хэйт сумел весьма вежливо  словесно завуалировать фразу - какое тебе дело до этого, монах? - И я отправлял прошение не о личной аудиенции, а о официальной встрече. Полагаю, это та, на которой присутствует не только Верховный понтифик, но и ваши коллеги, господин официум. Мне кажется, или вопрос наступления и посягательств на веру нашу в Избавителя должен рассматриваться именно так?
Не смотря на очевидную холодность тона, Без был скорее удивлен и слегка разочарован. Было очень похоже на то, что старый хрыч решил и вовсе избежать встречи, но неужели это пропустят остальные понтифики? Никто не использует, как шанс, чтобы поборотья за место?
Предложение Брента выглядело все более привлекательно. Хэйт решил с посланцем к главшпику отправить еще одно письмецо, на этот раз плотно шифрованное.

Ночь на 18 число. Приток реки Деспар.
Дозорному и не надо было бежать далеко, если думать только лишь о защите земель своих. Стоило только лишь ударить о кресало огнивом, да высечь искру. Но он улепетывал со страху минут десять, и лишь потом остановился, и в небо, рассыпая искры взелел фейерверк.
А потом густые плотные темные тучи озарились беспокоящими отблесками красного - в подбрюшье неба горел одинокий красный цветок.
И зашевелились.
Десятники, сотники, ополчение из народа, рыцари, тысячники - все зашевелились, множа многоголосый гул над лагерем. И только тогда затихли, когда допросили сбежавшего солдата. Когда поняли - это еще не наступление, - и послали погоню вслед.
Топоча копытами по промерзлому камню, сорок всадников пронеслись по мосту, горяча себя преследованием и надеясь догнать врага, высматривая его во всех деревьях, кустах и улоговинах вокруг главной дороги. Долго не задерживались. Решили, что поедут степняки прямиком к своим силам, а значит - важна была скорость.
Вместе с ними поехал и маг-огневик.
А в лагере магов тем временем Старуха достала своего некромансера из-под полы. Как только прознала на совете военачальников, что найден был труп. Труп был экспроприирован у безмозглых солдафонов (Мойра была готова поклясться, что Старуха обложила вояк как минимум сотней неприятных эпитетов), принесен в палатку для собраний и некоторое время оттуда не звучало ни звука.
Наконец, снедаемая любопытством, чародейка проскользнула под полог и оказалась в окужении переменчивых теней. Мужчина, посвятивший себя работе с трупами, больше похожий на коновала, чем на мага, как раз заканчивал инкантацию.
- Встань и отвечай на мои вопросы. - проговорил он, завершая сложный магический жест. Мойра вытянула шею, чтобы получше разглядеть - выйдет у него или нет

Крепость ветров

- Хану право повелевать народами и решать кому остаться на подносе земли, а кому нет, дало Вечное синее небо. Да - твёрдо заявил Даритай-отчигин - Не нападают говоришь, некоторые нелюди пока. Так нападут. Не миновать этого. Поэтому лучше напасть на них первыми. У нас в Степи никто не обороняется. Никто не строит стен. Все только нападают. Мы так привыкли. И это правильно.
Он вздохнул:
- Я сказал тебе всё, что хотел сказать. Над твоими мудрыми словами я буду думать. А ты думай над моими, седой бэк. Помни, твой гонец с пайзцой найдёт меня быстро. А сейчас мне пора назад, к Баядер-хану. Он хочет подробно услышать о твоих мудрых речах. Проводи меня, седой бэк, окажи мне такую честь

_____________________________________________________________________________________________________________________________________________

Левое крыло орды. Сабрел. Утро 18 числа.

Город не обманул ожидания степняков. Наутро была получена грамота в которой город Сабрел принимал покровительство Баядер-хана и клялся не воевать против него и не помогать никаким образом его врагам. Борти-нойон в свою очередь дал городу грамоту в которой от имени Баядер-хана было обещание помогать Сабрелу против его врагов, буде Сабрел попросит об этом.
Так же с грамотой орде были переданы мешки с золотом и серебром.
В ответ Борти-нойон одарил высших мужей города дорогими бронями и тёплыми ордынскими тулупами, крытыми ярким шёлком и парчёй.
Весь хашар- несколько тысяч измождённых, оборванных замерзающих людей был отдан Сабрелу. На прощание им было сказано вечно благодарить милосердие джихангира Баядер-хана.
Пара сотен мастеров стенобитных орудий, с необходимым инструментом на телегах присоединилась к степнякам и орда, моментально снявшись с места рванула на Север. Скоро под стенами Сабрела не осталось ни души. Как и не было здесь никого.
_____________________________________________________________________________________________________________________________________________

Левое крыло орды. Ставка Джамух-хана у Верецийского моста. Утро 18 числа

Допрос пленного дал не очень много. Впрочем от простого воина никто и не ждал подробной информации. Однако даже с его слов стало ясно, что там за мостом в основном городовое ополчение числом много меньше даже сил самого Джамуха. Не говоря уже об объединённых силах всего левого крыла.
Джамух задумался, решая, может атаковать врага до подхода Борти-нойона. Но, обмыслив всё тщательно, отказался от этой затеи. Рисковать он не любил. Да и стоило учитывать, что половину своих сил он отправил перехватывать отряд отступающий к мостам.
Нукеры с готовностью застыли у пленного с кинжалами в руках. Знак хана и горло пленника было бы тут же перерезано.
Но Джамух-хан, внимательно оглядев пленного, решил по другому.
- Эй ты, несчастный харачу (человек низкого звания, чёрный человек) возомнивший себя воином. Тебе небо определило добывать хлеб и кормить воинов, а не воевать самому. Но я прощаю тебе твою глупость. Иди к своим. Расскажи им всё что видел здесь. И скажи, что это только передовой отряд той орды, что с часу на час подойдёт сюда. Скажи, что нам не нужен ваш город Вереция. Мы идём в Криптхольм и везём большой подарок от Баядер-хана Хэйту-королю. Не должно сборищу харачу мешать общаться двум властелинам. Пусть уходят к себе домой. Мы не пойдём за ними. Ты запомнил? Повтори слово в слово.
Неверящий своему счастью воин, запинаясь, повторил.
Джамух кивнул нукерам:
- Отведите его.
Пленного отвели к мосту, чуть кольнули копьём в задницу:
- Беги к своим
Под хохот нукеров он побежал по мосту к своему лагерю, ожидая каждый миг стрелу в спину. Но в него не стреляли.
К Джамуху подошёл старший шаман его кочевий и доложил, что от Борти-нойона прилетел сокол. Сокол сказал, что Борти заключил союз с Сабрелом и ведёт сюда сабрельских мастеров стенного боя.
Джамух-хан довольно кивнул и сказал.
-Пошли сокола неукротимому в битве Торгул-бэку. Пусть сокол передаст ему следующие слова....

____________________________________________________________________________________________________________________________________________

Левое крыло орды. Поле южнее притока Деспара. Тумен Тогрул-бэка. Утро 18 числа.

Местность была самая подходящая для степной конницы. Ровная, чуть всхолмленная по краям. Здесь Тогрул-бэк и встретил отряд сабрельцев отступающих к мосту. Тумен разделился на три части, повернувшись спиной к притоку Деспара. Правое крыло Тогрул сделал чуть посильнее центра и левого крыла. Оно перекрывало противнику путь к Талерийскому мосту, где никаких сил степняков не было. Только разведывательные десятки.  Значит туда никто из врагов прорваться был не должен. Пусть бегут назад, в лапы Борти-нойона или к Верецийскому мосту, к Джамух-хану.
Впрочем-это на крайний случай. Тогрул-бэк не собирался вообще никого выпустить живым с этого поля. Ни на право, ни на лево.
Крылья тумена, без команд, как один организм, чётко и слаженно отделились от центра и встали по флангам сабрельского отряда.
Никаких команд было и не надо. Багатуры с детства в седле и с самого детства в одном и том же десятке, в одной и той же сотни. Каждый наизусть знает, что ему делать.
Бились они  против других степных отрядов, участвовали сотни раз и в больших загонных охотах. А охотиться на зверей или на людей- какая разница ?
Они разом засучили рукава тулупов до локтей и выше, разом достали луки. Ждали только сигнала трубы с холма на котором расположился Тогрул-бэк, чтобы броситься на свою добычу с трёх сторон.
Сигнала не было. Не было потому, что в это время прилетел сокол от Джамух-хана. Тогрул-бэк выслушал от шамана, слова принесённые соколом, кивнул и подозвал тысячника.
- Туран-багатур, ты поскачешь к этим несчастным и скажешь им следующие слова....
Через пару минут с холма к строю сабрельцев бешенным галопом слетел десяток всадников на низких, косматых конях. Самый богато одетый из них привстал в седле и прокричал:
- Эй, славные багатуры великого Сабрела. Мы не враги вам. Сегодня ваш великий и прославленный в веках город заключил союз с джихангиром Баядер-ханом. Воины из самого Сабрела уже движутся сюда плечом к плечу с нашими непобедимыми туменами. Вам, как верным слугам своего города, надлежит сделать тоже. Опустите своё, овеянное доблестью оружие и идите с нами. Вы получите место в строю, место у котла и долю в добыче, равную нашей. Вы вернётесь домой богатыми и принесёте могущество своему городу.
Он помолчал, потом продолжил более грозным голосом:
- Если же злые духи похитили ваш разум и вы решите драться, то клянусь этим Вечным Синим небом-вас всех сегодня похоронят на этом поле!!! Вон там на холме палка с чёрным флагом. Мы ждём вашего решения до тех пор пока флаг не опустится. Да дарует вам Вечное Синие небо мудрость!
Он повернул коня и поехал назад. Один из нукеров из его десятка, чуть задержался и бросил сабрельцам:
- Чего тут думать, бараньи головы? Вы, что в могилу собрались? Или в рабы, а ? С нами идите.
Он хлестанул коня и с бешенной, невиданной в этих краях скоростью понёсся догонять свой десяток.
Флажок на палке в ставке Тогрул-бэка медленно-медленно пополз вниз

Отредактировано мармадон (15.06.2012 22:23:10)

- Вы правы, Понтифик и я не стану ничего отрицать.
Хэйт заговорил после некоторого молчания, небольшой паузы, в которой он решал - кого здесь ожидает увидеть этот человек, и еще больше - кого бы представить этому Понтифику было выгоднее. Интригана? Или крепкого, честного короля, думающего о людях и их благе?
Что говорить ему и как использовать?
- Более, чем нужен тот, кто будет знать, что делать среди тех клириков, которые на время растеряются. Но...я бы выразился иначе. Не только мне, - королю Хэйту. Это необходимо всем людям, за чьи души борется церьковь, всему человечеству возможно. Потому что угроза, которая над нами висела уже несколько десятков лет, наконец стала реальной.   - продолжил Король.
- К сожалению, я никак не могу донести этого до Понтифика. Как будто бы он не может осознать, что происходит. Словно слепец, сидящий на краю рушащейся пропасти, - он не видит, что мы уже в падении. Иначе бы принял меня сразу. А точнее - сам обратился ко мне, защищая веру нашу.
Хэйт действительно никак не мог взять в толк, почему всему клиру так откровенно класть на событие беспрецедентное. Даже он, не будь ослепленным ненавистью к Якобыимператору, не стой у его  ворот Баядер - обратил бы на инцидент очень крепкое внимание. И возможно даже ввязался в  поход за веру.
Такие походы всегда приносили деньги.
- Но, вижу, вы человек понимающий. Что бы вы могли посоветовать нам, зная Вартиано изнутри? Что думаете о других понтификах и о орденах - особо? Вы ближе к ним и к магистрам, есть ли еще среди них те, кто не останется сидеть на месте?

Приток Деспар, лагерь защитников.
Мойра вытянула губы трубочкой: колдовство удалось, и надо же - неаппетитный труп даже поднялся. Она разглядела в неверном пламени факелов и свечей, как узки его глаза и как необычны одежды.
- Твое имя - ты понишь? - задал первый и самый традиционный вопрос некромант.
- Борочу. - ответствовал труп так скрипуче, словно и вправду эта магия насиловала дух человеческий. Мойра никогда не была ни доброй, ни чувствительной, скорее наоборот, но даже она поежилась, глядя на безжизненную куклу.
- Сколько вас? Где вы? Как скоро воины будут тут? - быстро начал перечислять вопросы маг.